«…здравствуй моя старость, прощай моя юность…» Саша Соколов

Молодость? Хлынула. Как? Apassionato! Да очевидно ли это? Достаточно ли все сие зримо? Ощутим ли неложный пафос великого мимолетья? Надеюсь. Ведь только подумайте: хлынула, захлестала, грянула, и вот - вот уж, впрочем, и отлетела. Прощай, же. Слова мои о тебе да будут нетленны. И ничего, что из окон нашего кабинета в Потешном дворце, где составляются настоящие строки, мы не имеем вида на жительство суетливых кварталов неунывающей бедноты, ибо он открывается на торжественное великолепие Александровских палисадников; ничего ­мы и отсюда, чрез велеречивое лепетание лип словно бы различаем надтреснутый, как пластинка, голос Булата - бродячего музыканта тех светозарных дней. И хотя главный ключ его был минор, трубадур забредал на наши пирушки желанным гостем и украшал застолье, как мало кто. А потом, где-то ближе к концу биографии, он забрел к нам в послание. Очарован явлением старомодной, как танго, латиноамериканской луны, он перестроил свое укулеле на залихватский лад и посвятил нам ноктюрн на мотив нестареющей «Девочки-Нади», этой непритязательной лакомки: «Наступила noche, Выкатилась luna, Здравствуй, моя старость, Прощай, моя юность,» пел он. Куплеты его оказались пророческими. Минуло каких-нибудь полстолетия - и все оказалось в прошлом. Настала пора простре­лов, пора выписывать руководство по одиночеству, пособие по неспособности, самоучитель небытия; ибо где же учитель? И насту­пила пора окончательных мемуаров, последней, мандельштамовской прямоты. (Палисандрия) Location:в Палисандрии Mood: apathetic Music:укулеле AL DI MEOlA