Право человека на духовную свободу.

В качестве эпиграфа: «Не терзай ближнего понапрасну!» (Дж. Фаулз – 11 заповедь, сформулированная автором в его романе «Волхв»). Книга, которую я, вот уже несколько дней, не выпускаю из рук, при первом знакомстве вызвала у меня отторжение. Убедительность и доступность изложенных в ней утверждений и взглядов в некоторых случаях ввергала в откровенный страх. Убежденность и точные аргументы автора в «пух и прах», как мне показалось на первый взгляд, разбивали некоторые «фундаментальные» основы моих убеждений, моего внутреннего мировоззрения. Но прошло немного времени, я успокоилась, а интерес к этому необычному произведению и моя давняя привязанность, любовь и уважение к Автору, ко всему, что выходило из-под его пера – заставили меня снова и снова перечитывать эту неоднозначную книгу. Так она стала моим настольным путеводителем по жизни. Словарем, энциклопедией, учебником по ликвидации безграмотности. А ещё «подкупила» цель написания книги. Главной заботой в написании и издании этого произведения, по определению автора, было сохранение свободы человека в условиях постоянного давящего конформизма. Поскольку я себя, в некоторой степени, позиционирую как нонконформиста – эта книга не могла меня не увлечь в свои «тенета». Кроче того, она учит чаще задумываться о вещах, думать о которых я в своей суетной жизни не всегда находила время и место. Заставила меня вспомнить убеждения молодости и всей жизни, что «думать – не больно, но совершенно необходимо». Кроме того, книга вызвала острое ощущение боли и стыда от того, что большую часть самых продуктивных молодых своих лет я, к глубочайшему своему нынешнему сожалению, читала НЕ ТЕ книги, НЕ о ТОМ…. Сейчас возможно только подлатать некоторые «интеллектуальные дыры», исправить же «фундаментально» - вряд ли успею…. Но, точно знаю -«штопать» не перестану. И ещё одно, что меня заинтересовало в книге Дж. Фаулза «Аристос». Не знаю знаком ли был автор с древней наукой каббалой. Но его взгляд на «нас», определение что есть «мы» - очень близко совпадает с определениями этих понятий в науке каббале. Это тоже не могло меня оставить равнодушной. И так, - Манифест прав человека на духовную свободу - от Дж. Фаулза. Из предисловия к книге, написанного самим автором: «Я писатель, и не нуждаюсь в больших оковах определённости, чем те, которые я создаю для себя сам при помощи печатного слова. Поэтому лично для меня эта книга стала способом заявить о том, что я не намерен поселиться в клетке с надписью «романист». Протесты вызвала не только тема книги, но и та безапелляционная форма, в которую я облек собственные взгляды на жизнь. Однако и это было продиктовано исключительной заботой о духовной свободе человека. Заявив откровенно о том, во что верю я, мне хочется вызвать в вас желание столь же откровенно определиться с тем, во что верите вы. Я не жду от вас согласия. Если бы я хотел получить его, то написал бы книгу совершенно иную по форме и стилю, покрыв свои пилюли привычной сахарной оболочкой. Одним словом, я не настаиваю на своей правоте. В нашем мире бытует мнение, будто философию следует оставить философам, социологию – социологам, а смерть – мертвым. Я считаю это одной из великих и деспотических ересей нашего времени. Я целиком отвергаю точку зрения, будто в вопросах, которые касаются всех и каждого (например, относящихся к проблемам смысла жизни, природы наилучшего общественного устройства, ограниченности человеческих возможностей), правом на собственное мнение обладает только специалист – да и то исключительно в рамках своей области знания. Таблички с надписью «Посторонним вход воспрещен», слава богу, все реже украшают частные владения в нашей «глубинке»; однако они пока еще растут, как грибы, вокруг высоких стен заповедников нашей литературной и интеллектуальной жизни. Несмотря на все технологические достижения, за пределами своих узких профессиональных сфер мы представляем собой в интеллектуальном отношении одну из самых ленивых и робких исторических эпох. Поэтому другой целью этой книги было навести вас на мысль, что главной причиной неудовлетворенности, которая преследует наше столетие, подобно тому, как оптимизм преследовал восемнадцатое, а самодовольство – девятнадцатое, является именно то, что мы забываем о самой существенной из прирожденных привилегий человека: иметь собственное мнение по поводу всего того, что нас касается самым непосредственным образом». (продолжение следует….)

Полнолуние.

Накануне - день до краёв заполненный одиночеством и воспоминаниями. Сплошной адреналин. Безжалостная ночь без сна. Обрывки фраз, навязчиво повторяющиеся кадры немого кино из моей прошлой жизни. Моей ли? Сейчас, здесь, в это с трудом верится. Ожила память, одновременно мучительная и милая, как оказалось, бесконечно дорогая сердцу, о восхитительных годах молодости, которые, по глупости своей, совсем не ценила тогда. От неё невозможно освободится, убежать. Да сегодня и не хочется, что удивительно. Я так усердно старалась всё забыть, чтобы не мешало дышать, как-то жить. Чтобы стало возможным из остатков и осколков склеить, перекроить жизнь на ново. А вот, поди ж ты, оказывается всё во мне осталось, ничего не исчезло, всё видится так, как будто бы было вчера…. Со времени нашей последней встречи прошло девятнадцать лет. Моя, тогда маленькая дочка, выросла и вышла замуж. Мы почти три года живём у моря, в Дубровнике, в Хорватии. За эти девятнадцать лет уместилось столько, что хватило бы на пару, если не больше, жизней. И вот в этой, в который раз новой, жизни, в которой я спокойна и замужем за одиночеством, в мирном сосуществовании с самой собой – самум, амок…. И всё перевернуто, и нет покоя и сна. Нет ничего – только воспоминания, воспоминания, воспоминания…. Вечер знакомства - в компании пяти стервозных, весьма раскрепощённых девиц, одна из которых притащила его в дом, едва познакомившись с ним (кажется в цирке), в качестве то ли «угощения», то ли жертвы. Тогда осталась совершенно равнодушна. Слишком красив, весьма не глуп (потом оказалась – умен), стиль, шарм – всё при нём. Хуже всего – знает об этом и точно знает реакцию женщин на своё присутствие. Хотелось говорить ему гадости в пику радостно-возбуждённому щебетанию приятельниц. Кажется, наговорила. Уже не помню точно что. Потом встречи, чаще редкие, затем «то и дело», дальше близкие. Вот идём вместе по центральному проспекту Минска…. Навещаю его в больнице…. Одна из немногих памятных встреч Нового года у меня дома: своим появлением - весь в белом - и падением в коридоре, сходу, во всю длину на пол, до смерти напугал мою подружку. Зимой у него: горячей воды нет. Ледяной душ заменяет мне горячую ванну. Его улыбка, взгляд из подо лба, поворот головы, глаза – смеющиеся и ласковые, руки на моих плечах, ночью грею молоко в чужой кухне на плите, мой день рождения, на котором нет гостей, кроме нас двоих. Я вспоминаю. Я помню всё. Смеюсь и реву одновременно. Не могу остановиться. Не могу спать. Не могу не плакать. Не могу не вспоминать. Не могу НЕ помнить!!!! Я долго искала его в Интернете, просила приятельницу, тоже минчанку, через её знакомых узнать, где он сейчас. Последний раз мы виделись в Москве, кажется в году 1989. Никакой информации. Написала сообщение на сайт поиска людей «100 друзей» - ничего. Целый год пыталась разыскать через сайт «Одноклассники». Находились и свои, и, теперь уже, совсем чужие и чуждые – его не было нигде. И вот, несколько дней назад в очередную бессонную ночь, я вспоминаю его рассказ о путешествии по Штатам, догадываюсь о скрытой от всех мечте остаться там жить. Дальше быстро и просто. Захожу на сайт, набираю имя, фамилию и место проживания – Штаты. Через пару минут на экране монитора – его страничка. Есть, нашла! США, Филадельфия. Совпадает возраст, места учёбы. Но нет фотографии. Сутки промучилась дурью, словно пионерка, и, надо сказать, с изрядной долей сомнений решилась написать. Через пару дней пришел странный ответ. Обращение ко мне – его, а вот текст от третьего лица, о моем знакомом, адрес почты прописан. От волнения не могу понять – Он это, или просто совпадение. При этом смутно догадываюсь, что уж слишком много совпадений, таких двойников не бывает. А может быть чья-то злая шутка? Остаётся понять – зачем я всё это затеяла, для чего мне всё это. И ему зачем, для чего? Почему ответил? Помнит?! Слишком хорошо, чтобы в это поверить. Это через столько то лет!? Написала что-то жалкое и невразумительное, мол, верю и не верю, что это тот, кого я так долго разыскивала и, на самом деле, помнила всегда. Ну что же… теперь остаётся только ждать почту.