сожженная библиотека

Как-то почти незаметно для *самой читающей в мире* страны прошёл День библиотек… Бродяжничая по интернету в поисках чего-нибудь интересного, по, приоритетной для меня на сегодня, теме я ничего путного не обнаружила. Так, вялая полемика на тему Александрийской библиотеки между *сильно православными* и *так себе*, причём формы и содержание полемик ужасны, примитивны, местами - просто безграмотны.

Несмотря на кучу всякой шелухи в паутине, я обнаружила очень интересную статью Мэтью Бэттлса «Сожженная библиотека (перевод И. Фридмана).

Из «прощального обозрения С.К.» (С.К. - Сергей Костырко), Русский журнал, Круг чтения:

«Похоже, что возникшее при появлении литературного Интернета противостояние бумажной и виртуальной литературы, точнее - Интернета и Книги, заканчивается - к удовольствию обеих сторон. На такие мысли наводит подборка из четырех публикаций, посвященных судьбе книги и книжной культуры, предложенная десятым номером «Интеллектуального форума». Программной для обозначенной здесь ситуации я бы назвал статью Мэтью Бэттлса «Сожженная бибилиотека» (London Review of Books, Великобритания). Автор размышляет над судьбой и самим феноменом Александрийской библиотеки. Самое крупное книгохранилище античного мира предложило модель существования книжной культуры, которая оказалась моделью на все времена. Собственно, любая большая библиотека по существу является сколком идеи Александрийской библиотеки».

      С мнением обозревателя можно соглашаться, а можно не соглашаться. Дело личное. Мне же статья очень понравилась:

…« Не приходится удивляться тому, что в этой истории содержится лишь малая толика истины. Скорее всего, данная легенда была сочинена Ибн Аль-Кифти, историком-суннитом, жившим в XII веке. Современный египетский филолог-классик Мустафа Эль-Аббади высказал предположение, что Аль-Кифти сочинил эту историю для того, чтобы оправдать развернувшуюся в городе торговлю книгами. Дело в том, что суннитский правитель Саладин стал распродавать библиотеку для покрытия расходов на войну с крестоносцами. Однако, несмотря на то что эта легенда, скорее всего, исламского происхождения, она пришлась по вкусу западным ориенталистам, привыкшим сетовать на печальную судьбу европейского знания на варварском Востоке»